Содержание
Внятные доказательства виновности Козака не были предоставлены даже членам СНБО
2 февраля секретарь СНБО (Совет национальной безопасности) Украины предложил его членам прийти на Банковую (улица в правительственном квартале Киева, на которой располагается ряд руководящих органов страны, включая Офис президента) и поставить свои подписи «за» или «против» санкционного преследования гражданина Украины и народного депутата от ОПЗЖ Тараса Козака.
Основанием для санкций стала информация от СБУ об участии Козака в торговле с неподконтрольными районами Украины углем. После того как СНБО поддержал предложение СБУ о введении санкций, президент в тот же день утвердил решение СНБО своим указом, и буквально через пару часов три телеканала, — 112, News One и ZIK, — владельцем которых является Козак, исчезли из украинского телеэфира.
В связи с этими событиями у многих украинцев появились сомнения в законности такого решения власти, вылившиеся в обвинения об ограничении свободы слова в стране. Тем более, что внятные доказательства виновности Козака не были предоставлены даже членам СНБО (об этом сказал спикер ВР Дмитрий Разумков, отказавшийся голосовать за санкции), а в СМИ появилась информация о том, что решение СНБО и президента последовало непосредственно после звонка госсекретаря США Тони Блинкена. Итак, законны ли санкции или речь идет об ограничении свободы слова в интересах определенных политических сил?
Развернуть Проект Общественная экспертиза
Общественная экспертиза – совместный постояннодействующий проект «Вестей» и Украинского института стратегий глобального развития и адаптации. Раз в неделю профессионалы критически рассматривают наиболее резонансные решения власти и обращают внимание общественности на возможные риски. Под руководством директора УИСГРА, Виктора Левицкого, эксперты (которым может выступить любой, имеющий общественный авторитет специалист) формулируют рекомендации для улучшения ситуации.
Что послужило истинной причиной радикального хода президента Владимира Зеленского по закрытию трех оппозиционных каналов?
Андрей Куликов, теле- и радиоведущий, медиаэксперт, член правления «Громадського радіо»:
— Наложение санкций на гражданина Козака и закрытие телеканалов следует рассматривать в комплексе. Если закрытие, или блокировка, телеканалов обосновывается решением СНБО — я бы не ставил союз «и», а скорее «в том числе». Допускаю, что президентом Зеленским руководила искренняя обеспокоенность вопросом национальной безопасности Украины.
Денис Иванеско, директор информагентства «Украинские новости»:
— Одной причины в таком решении нет. Это логика, в которой президент жил последние несколько кварталов, точнее, путь ошибок, который привел к этому решению. Он пришел как внесистемный политик и многое обещал людям. Например, мир, но дать его президент уже не может (и понимает это). Ведь последний видимый прогресс был на Нормандском саммите в Париже в декабре 2019-го. В экономике успехов нет — он поменял два правительства, однако успехов нет. Порошенко не посадил. Два генпрокурора поменялось, а экс-президент успешно ходит на свободе. Вот президенту и нужен был внесистемный шаг, чтобы уйти от череды поражений.
Все три телеканала не были самыми острыми критиками президента Зеленского. Это не тот хейт-спич, который можно увидеть на ТВ-каналах Петра Порошенко или в некоторых львовских изданиях. Там его ненавидят, и в выражениях не стесняются. Но задели почему-то именно эти три канала. Не исключаю, ему стало обидно — ведь эти каналы во время президентской кампании симпатизировали больше ему, нежели Петру Порошенко.
Александр Санченко, депутат от «Слуги народа», член парламентского Комитета по свободе слова:
— Это решение было принято не произвольно, а тогда, когда Служба безопасности предоставила соответствующие предложения СНБО. Основание известно всем и не является тайной. Закрытые телеканалы — рупор пропагандистской машины России, которая уже начала выходить за все цивилизованные рамки. Нужно разделять свободу слова и целенаправленную деятельность против нашего государства в информационном поле.
Несмотря на критику определенных сторон, Владимир Зеленский занял по-настоящему государственную позицию, введя в действие решение СНБО.
Лариса Дроздова, медиаэксперт:
— Думаю, роль сыграл страх Владимира Зеленского, что его партия не победит на парламентских выборах (вероятных досрочных. — Авт.), а сам он не сможет обеспечить второй срок на выборах президентских. То есть таким образом он отсек конкурентов. Каналы закрыли потому, что они включали в эфир простых граждан Украины, которые выступали с критикой власти. При этом баланс мнений соблюдался, представители власти участвовали в ток-шоу.
Есть достаточные правовые основания у этого закрытия?
Андрей Куликов:
— Я не юрист, поэтому мне сложно говорить об этом. Я бы сослался на мысль, которую выразил в интервью «Громадському радіо» заместитель министра культуры и информационной политики Тарас Шевченко. Мне на подобный вопрос он ответил, что в Украине достаточно квалифицированных юристов, которые способны обосновать такое решение в числе других. И, если бы я отвечал на такой вопрос, скорее говорил бы о «целесообразности», нежели о правовых основаниях (говоря о закрытии телеканалов, а не о комплексе санкций). И, на мой взгляд, делать это нецелесообразно. В нашей отрасли, когда мы не согласны с редакционной политикой, то должны противопоставить этому, прежде всего, качественный информационный продукт иного направления, который способен будет оттянуть на себя аудиторию, привлекая ее чем-либо новым или тем, чего не предлагают конкуренты/идеологические противники. Такова моя позиция, «з давніх давен».
Денис Иванеско:
— Вообще нет правовых оснований. Владимир Зеленский говорит: раз я закрыл телеканалы — значит основания были железобетонными, но он их не покажет, потому что это секрет СБУ. Но мы же не дети, чтобы верить на слово! Он закрыл три телеканала, и это явно является цензурой и ограничением свободы слова. Он опирается на общественное мнение псевдо-ура-патриотов, которые хотели закрытия этих телеканалов. Вот и все его «правовые» основания. Если речь идет об угрозе или финансировании терроризма, как говорит секретарь СНБО Данилов, — так покажите!
Александр Санченко:
— Украинское законодательство разрешает применять санкции против физических и юридических лиц Украины. Закон «О санкциях» выписан так, что может трактоваться достаточно широко — в интересах защиты национальной безопасности Украины. Именно поэтому вполне допустимо применять корректно мотивированные санкции как против граждан Украины, так и против юридических лиц Украины при наличии оснований.
Лариса Дроздова:
— Я правовых оснований не вижу. Против граждан Украины применение санкций незаконно, и я не услышала ни единого основательного аргумента в пользу закрытия трех телеканалов. Четких, понятных и законных. Меня не убедили ничьи слова: ни депутатов от «Слуги народа», ни президента лично. Кроме того, что это реально каналы, приближенные к оппозиции, и «они пророссийские, никто этого не скрывал». Но ведь их смотрели зрители, которые разделяли основы редакционной политики телеканалов. Так получается, что реальные основания — это подрыв авторитета власти и ее «подпорченный» имидж. Все! Но ведь функция СМИ — это критический взгляд на все происходящие события. И если власть не будет критиковаться, если с экрана не будут говорить правду, то грош цена таким СМИ.
Сергей Томиленко, глава Национального союза журналистов Украины:
— Лишение без суда многомиллионной аудитории доступа к украинским СМИ, запрет сотням журналистов и медийщиков права на профессию — это наступление на свободу слова. Решение украинской власти является информационным взрывом и шокирует международные институции, которые занимаются защитой прав журналистов и свободой слова.
Насколько оправданны подобные шаги с точки зрения будущности Украины?
Андрей Куликов:
— Сложно сказать, оправданны ли… Скажу иначе. С точки зрения будущего я — за то, чтобы были представлены самые разнообразные взгляды. И когда мы прекращаем что-либо посредством запрета, мы ведем к тому, что люди, которые придерживаются таких взглядов, никуда не исчезают. Они остаются! А мы, тем самым, делаем вид, что их якобы нет. И в далекой перспективе я бы сказал, что это решение сомнительное. Если хотим чему-то противостоять, то я бы лучше искал иные меры, нежели те, что были применены. Одним из, вероятно, сначала негативных, но правильных, на мой взгляд, способов было бы повышение внимания к общественному вещателю. Ему нужно предоставить возможность производить продукт, который будет привлекательным для большой части аудитории. И, разумеется, другим телеканалам и средствам массовой коммуникации, чье руководство не согласно с политикой ZIK или «112-Украина». Нужно не возлагать надежды на то, что их запретят, а делать собственный продукт, который заберет аудиторию у тех, с кем мы не согласны.
Денис Иванеско:
— Это ведет к установлению в стране авторитарного режима. У нас он и так полудемократический, из всех работающих институтов у нас остался только институт выборов. Тяжело сетку построить или явно с большим перекосом сфальсифицировать выборы. Исходя из этого, закрытие телеканалов — это шаг в неправильном направлении. По этому же решению завтра могут закрыть «1+1», потому что у них «плохой» инвестор. Напомню, Виктор Медведчук там является соинвестором.
Александр Санченко:
— Вопреки разговорам многих «экспертов», решение Украины о применении таких санкций поддержали западные государства. Это и Британия, Соединенные Штаты, страны Балтии, Канада. То есть, прежде всего, это те государства, которые сами более всего ощутили, что такое пропагандистская агрессия России.
Такой шаг, безусловно, положительно повлияет на будущее страны, развитие нашей идентичности и информационной гигиены. Надеюсь, это станет уроком для всех пророссийских сил, которые сознательно работают против нашей государственности.
Лариса Дроздова:
— Для меня самый существенный момент — это наступление на свободу слова. Обратите внимание на таблоид «Шарли Эбдо»: там редколлегия выпускала материалы и куда похлеще, чем журналисты трех телеканалов. «Песочили» и стебали всех мировых политиков! Недовольные этим нападали на журналистов, вламывались в редакцию, даже уничтожали сотрудников физически. И, тем не менее, журнал никто не закрывал. И до сих пор «Шарли Эбдо» как издание существует. А то, что происходит в Украине, — это попытка заткнуть рот журналистам, чтобы те не критиковали власть.
Сергей Томиленко:
— Украинские СМИ и журналисты имеют право: выполнять свои обязанности по Закону. А не получать внезапную блокировку по указу. Журналисты, медиаменеджеры и владельцы СМИ имеют право на свободу слова и на профессию. И несут ответственность за свою деятельность. Но в рамках закона… НСЖУ должен выступать за соблюдение гарантированных законом прав украинских СМИ и украинских журналистов. Потому и вызывает обеспокоенность внесудебное применение ограничительных мер.
Заключение Общественной экспертизы
Обвинение в финансировании терроризма — одно из тяжелейших в уголовных кодексах развитых государств. Как и любое обвинение, оно нуждается в доказательствах и основанном на них решении суда. После этого лицо, признанное виновным, несет суровую ответственность. Однако до решения суда обвиняемый считается невиновным (на основании «презумпции невиновности», закрепленной в Декларации прав человека). Доказательства вины человека, тем более столь тяжкой, в правовом обществе должны опираться на факты, результаты многочисленных экспертиз и уголовного расследования.
Исходя из того, что ничего подобного в отношении гражданина Украины Козака проведено не было, по закону он является невиновным, а санкции против него на основании подобных обвинений — беспочвенными. Соответственно и миллионы украинских зрителей закрытых телеканалов вполне обоснованно могут считать себя жертвами правового произвола власти.
Эксперты, включая даже тех, кто поддерживает это решение, указывают на правовую беспочвенность закрытия телеканалов. Тем самым в Украине попирается правовая традиция, которая формировалась в Европе столетиями, а вместо нее утверждается традиция «силовой целесообразности», когда власть на основе предлогов (наподобие «данных от информированных источников», «секретных донесений спецслужб», «highly likely» и т. д.) вводит в действие удобные для себя решения.
В случае закрытия телеканалов цепочка надуманных предлогов стала рекордной: 1) на основе решения Турчинова от 2017 года о полной блокаде ОРДЛО; 2) поступившей якобы от СБУ информации о нарушении Козаком этого спорного решения (напомним, спикер ВР, имеющий высший доступ к секретной информации, ее так и не увидел); 3) органом, который не имел на это полномочий; 4) в нарушение всех регламентов (голосование СНБО было чуть ли не заочным) принято решение об ограничении доступа трех миллионов украинцев к телеэфиру!
Сложно согласиться и с целесообразностью санкций СНБО и закрытия каналов, о которой говорят некоторые эксперты. Конечно, ограничение доступа к определенному контенту и способу подачи информации, к которому привело прекращение телевещания 112, News One и ZIK, для миллионов украинцев будет иметь эффект. Но такое «принуждение к единомыслию», которое практиковал Петр Порошенко, будет иметь эффект скорее обратный — почувствовав ущемления со стороны власти, телезрители найдут доступ к интересующей их информации, но вряд ли простят подобное к себе отношение.
